|
Танец ветра
| |
| Kyuzo | Дата: Четверг, 25.12.2008, 17:49 | Сообщение # 1 |
 Мишимото
Группа: Читатель
Сообщений: 128
Репутация: 30
Статус: Offline
| ~ Пролог ~
Воспоминания о прошлом всегда пробуждали в его душе старую, глухую боль, которая не имела ничего общего с телесными муками. Прошлое было для него “extra mentis” – чем-то, находящимся за пределами разума.
Когда-то он считал мир умирающим, перевертышем. Да и трудно было думать иначе, наблюдая за восходом грязновато-красного солнца, наполнявшего мир проблеском кровавого света. Видя иссиня-черные, мутные, расплывающиеся облака, что иногда извергали потоки темной воды. Воды, если только ее можно было считать водой, после которой из-под земли лезло все, что до поры тихо обитало в глубинах. Этот мир не мог быть родиной живому существу.
И все же был.
Разлагающаяся земля, эта “omen mater” мира по-прежнему кормила своих первенцев. И они жили. Люди. Эльфы. Гномы. И те, кто появился позже, тоже жили, ведь для них здесь тоже был кров, была вода. И была пища.
Они жили, а вместо них словно бы умирала земля. Умирала тихо, не жалуясь, не стеная, не прося помощи. Умирала молча, отвергая даже темные лучи старого светила. Она просто должна была умереть… так было бы лучше… вот только для кого?
Призрачная ветка в костре сухо треснула, прервав его размышления. Длинная борода скрыла его улыбку. Во всем было что-то хорошее. И солнце… даже такое… было по-своему величественно и красиво. Словно живое существо… Прометей, несущий огонь людям.
Он попытался вспомнить, где же он слышал это имя… Прометей. Имя было древним и таинствен-ным, как и то, с чем он ассоциировал его.
Огонь… он на самом деле не существовал. Это была иллюзия, как и все в этом мире. Просто он не мог без иллюзий. Разумным нужна надежда, нужна цель, ведь без них разум просто растворяется во мраке небытия. А он не хотел уходить сейчас. Нет, только не сейчас. Не тогда, когда появилась надежда…
Взмахом руки, он рассеял иллюзию костра. Ничего не осталось, ни пепла, ни золы. Как и всегда. Что ж, прошлое – в конечном итоге прошло… а настоящее... разве оно не прошлое будущего?
Где-то высоко в грязных небесах появилась черная точка. Она быстро приближалась, постепенно принимая очертания черной птицы. Хрипло каркая, ворон спланировал на плечо старика.
- Ты где был, Саркос? – задумчиво вопросил тот.
- Ты был прав, - голос птицы был хриплым и тихим, как шепот ветра, - над пиком иллюзии отступают. А в долине сегодня был энт. Первый энт за последнее тысячелетие.
- Как дела в общине? – голос старика стал отстраненным.
Птица рассмеялась, хотя, возможно, ее хриплое карканье просто походило на жутковатый смех.
- Для такого союза более чем удачно.
Старик больше не спросил ничего. Выждав немного для верности, ворон принялся чистить перья. Они оба думали о том, что надежда это больше чем пустой звук. *** Добавлено (25.12.2008, 17:46)
---------------------------------------------
~ Глава 1 ~
Выдернув лопату из коричневого месива, Намар тихо выругался. Над долиной вторую неделю лил дождь, но это был не простой дождь. Его называли дождем смерти, поскольку всякий раз после него земля будто разлагалась, превращаясь в подобие глины. А без обрабатываемой земли община существовать не могла.
Он бросил быстрый взгляд в поле. За пеленой коричневых потоков воды, фигура энта казалась жуткой фантасмагорией, застывшей в вечной мольбе, обращенной к небесам. А ведь даже эльфы уже стали забывать про подобных ему существ.
Пока однажды он не пришел в долину. И застыл огромным, неподвижным деревом, испускающим легкое свечение. Дети уже не боялись энта и преспокойно лазили по ветвям дерева, несмотря на строжайшие запреты родителей.
- Я боюсь его, - тихий голос жены у самого уха, заставил его вздрогнуть, - что ему нужно здесь? Как будто мало нам наших бед…
- Говорят, они приносят счастье, - как он ни старался, надежды в голосе не прозвучало, - может, все изменится.
Увидев, фигуру, направляющуюся к ним, Намар выпрямился. Лицо под капюшоном было едва видно, но он все равно узнал Алвейна, живущего неподалеку от них.
- Доброго здравствия! – прокричал он, перекрикивая шум ливня.
Алвейн не стал кричать в ответ, он просто подошел и протянул руку, которую Намар с удовольствием пожал. Темных эльфов он уважал за их сдержанность и невозмутимость, за которыми крылись недюжинные способности детей мрака.
- Старейшие говорили с энтом, - произнес Алвейн, - ливень завтра иссякнет.
- Воистину добрые вести! – в душе Намара робко зашевелилась надежда. Зашевелилась и тут же иссякла. Ну, исчезнет ливень, так он ведь всегда начинался и заканчивался. Но в жизни общины ничего не менялось к лучшему.
- Энт говорил, что земля меняется, - продолжал Алвейн, - мне кажется, он как-то повлиял на Элианаль. Она хочет отправить группу к руинам.
- Там же ничего нет! – недоуменно произнес Намар.
Алвейн лишь пожал плечами и посмотрел в сторону огромного дерева. Намар последовал его примеру. На миг, всего на миг ему показалось, что энт шевельнулся, но он так и не смог понять было ли это на самом деле, или просто показалось. В любом случае, это ничего не меняло.
А когда он снова посмотрел на Алвейна, того уже не было. Темный эльф тихо исчез, не сказав ни слова на прощанье, как всегда. Впрочем, прощаться не любил никто из эльфов. * * * Дождь навевал на него печаль и грусть. Прошел уже не один десяток лет с тех пор как его изгнали из общины, но воспоминания об этом откликались не слабеющей, с течением времени, болью в его сердце. Особенно сейчас, когда он решил вернуться в родные земли.
Изгнанник чувствовал червоточину, она была где-то совсем неподалеку. В опасной близости. Он кружил между деревьями около пяти минут, пока не осознал, что она еще не созрела. Где-то в глубине, гниющий пузырь стремился к поверхности земли, чтобы лопнуть в лучах солнца и выпустить наружу своих обитателей.
Он неторопливо снял с плеча дорожную сумку и вынул кривой нож, испещренный давно засохшими кровавыми брызгами. Лишь кромка лезвия не была покрыта кровью, она была остро отточена и блестела в редких лучах солнца, сочившихся сквозь переплетения веток засохших деревьев. Не оставляя шанса сомнениям, изгнанник быстро полоснул ножом по левой ладони и, убрав нож, соединил руки в своеобразный кармашек.
Вместе с кровью из тела выходила жизнь. Он чувствовал это так же отчетливо, как и всегда во время подобных ритуалов. Его кровь и его жизнь натекала в сжатые ладони.
Изгнанник ждал. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем земля неподалеку начала вздыматься вверх, словно кто-то огромный пытался вылезти на поверхность. Грязь стекала с поверхности надувающегося пузыря, склизкими массами собираясь у его основания. Выждав несколько секунд, изгнанник неуловимо быстро взмахнул руками.
Брызги крови яркими рубинами взлетели вверх и засверкали в солнечных лучах. В этот краткий миг время словно остановилось для него. Звуки стали бесконечно долгими, тянущимися целую вечность. Он видел, как медленно разрывается поверхность пузыря, растягивая слизистые нити, неохотно лопающиеся от напряжения.
Затем медленно полезли наружу обтянутые ссохшейся коричневой кожей, костлявые существа, с выпуклыми как у дешевой куклы немигающими глазами. Их вой словно заполнил собой окружающий воздух. Они все лезли и лезли, медленно, очень медленно, так же медленно, как опускались на землю капли крови изгнанника.
Он успел разглядеть еще кое-что, прежде чем вернулось ощущение реальности. В центре пузыря шевелилась странная масса, словно что-то просыпалось внутри. В следующую секунду рубиновые капли опустились на лопнувший пузырь.
Ярко вспыхнул огонь, ревущие языки яростного пламени с трудом пожирали воющих существ, которые, однако, не выказывали признаков уничтожения. Бурая кожа почти не горела и шатающиеся мумии заковыляли к изгнаннику. А потом одновременно взорвались, осыпав его трухой, обломками костей и обрывков ссохшейся кожи. Магия крови сделала свое дело.
Он опустился на колено, тяжело дыша. Что-то угрожающе зашевелилось в полыхающем кострище, но изгнанник словно и не заметил этого. Прыжок неведомой твари был едва уловим обычным глазом, но цели он не достиг. Клацающая пасть сомкнулась у его горла, не достав самую малость. Резкий рывок и тварь отпрыгнула в сторону, угрожающе рыча.
Изгнанник встал. С изящного изогнутого клинка в его правой руке стекали капли желтоватой жидкости. Сине-желтые зрачки его глаз встретились с окаменелыми стекляшками глаз неведомой твари. Она походила на огромного волка, с которого живьем содрали шкуру.
Тварь какое-то время неподвижно изучала его, затем неспешно двинулась, пытаясь зайти сбоку. Изгнанник старался держаться к ней лицом, понимая, что монстр выискивает момент, чтобы перейти в атаку. Однако он вовсе не собирался отдавать инициативу. Короткий росчерк руны силы и кошмарная тварь с воем отлетела в сторону, сумев, однако быстро оправиться и увернуться от клинка, направленного в ее голову. Острые когти в клочья разодрали штанину на его бедре, оставив две пары длинных, глубоких царапин.
Тварь застыла в полуметре от него, не сводя остекленевших глаз с его левой руки. Он невесело усмехнулся и резко выбросил руку вперед. Кровь всегда выручала тогда, когда подводили рука и клинок.
Через несколько минут, высокий, худой человек в длинном плаще, хромая, вышел из мертвого леса, оставив за своей спиной груду разлагающегося мяса и костей и направился в сторону гор.
***
Затаившись у дерева, Алалиэль наблюдала за ль’кали. Это был довольно крупный зверек, из тех, что прижились в мертвых лесах. Ловко орудуя лапками, вооруженными острыми когтями, ль’кали карабкался по стволу старого дерева. Проследив направление его движения, Алалиэль обнаружила на одной из веток гнездо, в котором истошно орали птенцы.
Поток воды уже становился слабее, тяжелый ливень превратился в моросящий дождик, который постепенно сходил на нет. Девушка осторожно подняла лук и прицелилась в ствол дерева повыше того места, где застыл ль’кали, выискивающий более удобный путь к гнезду. Тренькнула тетива, и зверек испуганно соскочил вниз, исчезнув в сухих зарослях.
Что-то сзади резко потянуло ее за волосы, и Алалиэль, испуганно ойкнув, отскочила в сторону. Заметив нападавшего, она весело рассмеялась. Только что прилетевший дракончик уселся в гнездо и гневно чирикал в ее сторону, в то время как второй кружил над головой девушки. Все еще смеясь, эльфийка отбежала подальше от гнезда, наблюдая за тем, как успокоившиеся дракончики принялись кормить птенцов.
Торжество жизни подняло ей настроение. Она знала, что это состояние долго не продлится, и старалась насладиться каждой секундой гармонии и безмятежности в душе.
Тихий сухой хруст где-то вдалеке, заставил ее насторожиться. Кто-то шел через лес, слишком далеко, чтоб его можно было увидеть в переплетении мертвых деревьев. Эльфийка затаилась, приготовив лук. Прошло довольно много времени, прежде чем она увидела путника.
Он был одет в мокрый коричневый плащ, из-под которого виднелась сероватая рубашка. Ее отвороты были небрежно подхвачены бечевкой. Сначала ей показалось, что путник носит перчатки, но, приглядевшись, она поняла, что это его кожа имеет лиловый оттенок, как у темных эльфов в общине.
Но она могла бы поклясться, что он не принадлежит к общине. Алалиэль подняла лук и негромко произнесла слова приветствия.
Услышав ее голос, путник неторопливо, устало повернулся. На его темном лице живыми казались только глаза с необычными янтарными зрачками, в глубине которых яркими лучиками выделялись синие прожилки.
Девушка бросила быстрый взгляд на его левую руку. Плотная повязка на кисти набухла кровью. Красные капли, просачиваясь сквозь толстую материю, падали вниз, на лужицу грязной воды, у вылезшего корня мертвого дерева, растворяясь в ней мраморным туманом. Она не сразу сообразила, что он ей ответил таким же приветствием.
- Я не причиню вреда, - немного выждав, произнес путник.
Эльфийка изучающе посмотрела в его глаза. Молчаливая дуэль длилась какое-то время, после чего она медленно опустила лук.
- Кто ты? И что тебе нужно здесь?
- Ничего, что бы мне могли предложить, - тихо ответил он, - я пришел помочь, а не просить помощи.
- Община может позаботиться о себе, - с вызовом произнесла Алалиэль.
Он пожал плечами и вдруг отвернулся, словно прислушиваясь к чему-то.
- Как тебя зовут? – продолжала эльфийка.
Он ответил не сразу, вглядываясь в просветы между деревьями.
- Зови меня Эннель Саванэ, - наконец услышала она.
- Странное имя, - эльфийка насторожилась, - вернувшийся изгнанник, значит. Трудно поверить, что ты пришел творить добро.
Путник ощутимо вздрогнул, но не повернулся.
- И тем не менее, это так.
Алалиэль напряженно следила за ним несколько минут, но изгнанник оставался неподвижным. Его пытливые золотистые зрачки все так же ощупывали местность. Наконец, он выпрямился и тяжело вздохнул.
- Третья за сегодня, - на его непроницаемом лице не отражалось ровным счетом никаких эмоций, - мне пора, высокорожденная.
- О чем ты говоришь, - эльфийка встала, - что ты увидел?
- Элиайхаллэ.
Алалиэль почувствовала, как мороз пробежал по ее коже, отдаваясь ужасом в душе. Элиайхаллэ или земные язвы были одним из самых ужасных порождений оскверняющего землю дождя.
Изгнанник, меж тем, неспешно направился прочь, осторожно раздвигая сухие ветки мертвых деревьев. Эльфийка бросилась его догонять.
- Ты сошел с ума? Там же безликие! Они мертвы, их не убить обычным оружием!
- Я знаю, - он внезапно остановился и посмотрел в ее глаза. Эльфийке стало не по себе от огня, полыхающего в них, и она поспешно отвела взгляд.
- Там где против тебя смерть, - продолжил он и поднял левую руку, с которой все еще капала кровь, - поможет жизнь.
- Проклятая магия, - она отпрянула от него, - так вот почему тебя изгнали.
Он презрительно фыркнул.
- Не все ли равно, что спасет вам жизни, - он потуже затянул повязку на руке, - ступай домой, высокорожденная. Можешь передать Элианаль, что сын Милиара будет ждать ее в руинах. И пусть не думает, что я хочу возвращения в общину. Я пришел только помочь провести ритуал.
Высказав все это, изгнанник зашагал прочь и вскоре его шаги стихли. Эльфийка же долго не могла придти в себя, переваривая, обрушившиеся на нее новости. Его образ сидел в ее памяти, хотя девушка и не могла вспомнить, где она видела его. Она даже не помнила, когда кого-либо последний раз изгоняли из общины.
Алалиэль добралась до дома, когда солнце уже лизало огненным краем горизонт. Полыхающие багрянцем облака всегда вызывали в ее душе страх, смешанный с восхищением. Однако сейчас нечто другое владело ее разумом.
Рассеянно отвечая на приветствия, девушка вошла в дом и закрылась в своей спальне. Полупрозрачные занавески отбрасывали причудливые тени на стену над ее кроватью, но сейчас она едва обратила на это внимание, хотя частенько подолгу рассматривала их, предоставляя полную свободу воображению.
В старой потертой шкатулке из красного дерева, лежавшей под кроватью был только один предмет. Маленький, хрустальный колокольчик тонкой работы. Алалиэль слегка дотронулась до него, словно не веря в то, что он существует, а затем легонько приподняла. Как она ни старалась проделать это осторожно, но он все же зазвенел печальным, мелодичным звоном, который отдался в ее памяти болезненными воспоминаниями. ~ Конец первой главы ~ Добавлено (25.12.2008, 17:49)
---------------------------------------------
~ Глава 2 ~ Меченый тьмой. Так называли его люди. Мальчик шел, не разбирая дороги, стараясь не слушать те слова, что неслись ему вслед. Он и сам не понимал, что с ним было не так, что делало его не таким как все и что мешало ему занять свое место рядом с ними. Только знал, что что-то было. Он был совсем молод, но все же отчетливо осознавал ту гигантскую пропасть, разверзшуюся между ним и остальными.
Родители отреклись от него, но он не чувствовал ненависти к ним за это. Он думал, что они вряд ли захотят становиться такими же, как и он. Изгоями. Последние несколько месяцев он жил там, где придется и питался тем, что только мог найти.
Однако вместе с осознанием собственного одиночества приходило другое, новое чувство. Где-то в глубинах его темной, закрытой от всех души он хотел остаться один, понимая, что никто не сможет понять его самого.
А однажды, заснув у амбара, он проснулся поздней ночью и в призрачном свете луны увидел свою мать. Она стояла и дрожала от холода, одетая только в легкую ночную рубашку.
- Беги, малыш, - горячо зашептала она, подойдя ближе, - Тебе надо бежать отсюда. Это все совет общины, они не оставят тебя в покое. Беги же!
Он не понимал. Но она все говорила и говорила странные слова, прижав его к груди, в которой слишком часто билось ее сердце. Она любила его, и именно в этот момент он возненавидел причину, по которой она не могла остаться рядом. Он возненавидел себя.
Беги и не оборачивайся, сказала она ему. И он побежал, едва она отпустила его. Побежал, стараясь не думать о том, что позади осталось самое дорогое существо в его осыпающейся черным пеплом жизни. Кто-то схватил его за руку, но он уже ничего не слышал. Страж, державший его, яростно шевелил губами, но до мальчика не долетало не звука. А потом он провалился в спасительное забытье.
***
Первым, что он почувствовал, понемногу приходя в себя, был странноватый, но безумно приятный аромат, подобного которому он ранее не мог даже представить. Тут же вспомнились события, предшествующие забытью. Вспомнилась рыдающая мать, разгневанный страж и потом темный провал. Ничего.
Попытавшись пошевелиться, мальчик услышал легкий шелест сухой травы. Перед его глазами плясали огненные круги, воспаленные веки не желали подниматься. Во рту чувствовался металлический привкус крови из прикушенной губы.
Собравшись с силой, он открыл глаза и тут же болезненно зажмурился, поймав режущий луч солнца, бьющего откуда-то сверху. Где-то над ним, назойливо жужжа, летала муха. Отвернувшись от слепящего пятна, мальчик снова попробовал открыть глаза. Сначала он лишь смутно различал очертания, но вскоре зрение постепенно пришло в норму.
Он лежал в каком-то сарае, скирды сена были аккуратно сложены, и повсюду царила чистота и порядок. Кроме того места, где лежал он. Стопка сена была накрыта мягким покрывалом с изящными узорами, вышитыми явно светло-эльфийскими мастерицами. Мальчик с трудом поднялся на ноги, с любопытством озираясь. Он уже почувствовал аромат цветов и теперь с интересом разглядывал развешанные на сваях сухие букеты.
Больше всего было изящных белых цветов, которых его мать называла «айэвэ» и темно синих колокольчиков «таланэ». Именно они появлялись первыми после мертвого дождя и считались признаком, после которого можно было обрабатывать землю. Над самым потолком в кадках на навесах росли странные цветы, которых он ранее никогда не видел.
- Мариоль, - мягкий, словно бархатный голос, холодным лезвием неожиданности пронзил его.
Он никогда не видел Элианаль вблизи, но каким-то внутренним чутьем догадался, что это именно она, главный объединенного эльфийского совета. Она сама казалась прекрасным цветком в своем белом, сверкающем отсветами солнечных лучей платье. Эльфийка стояла у входа в сарай и смотрела на него.
Мальчик не ответил, и она продолжала:
- Эти цветы очень редки. Они распускаются при лунном свете и цветут до рассвета. Нужно успеть их собрать до того, как лепестков коснется первый луч солнца, но срывать рано нельзя. И они всегда появляются только после мертвого дождя. Ты ведь знаешь, чем опасен мертвый дождь?
Разумеется, он знал. И даже сам видел одну из язв, что раскрылась неподалеку от деревни. Охотники засекли ее довольно быстро, поэтому кошмарных тварей удалось уничтожить сравнительно легко. Но если мертвый дождь приносил такие цветы…
- Значит, он приносит не только зло, - произнес он первое, что пришло в его голову.
Она едва заметно вздрогнула, но на красивом лице не отразилось ровным счетом ничего.
- Ты будешь смотреть на мариоль, в то время как гибнут твои близкие?
Под ее взглядом, мальчик съежился и поник. Он не заметил, как эльфийка неслышно подошла, положив белую руку на его плечо, и инстинктивно отпрыгнул в сторону.
- Мертвому не место в нашем мире, - она покачала головой, - ты ведь понимаешь это. Потому что ты связан с бездной и должен понимать, о чем я говорю. Быть может, ты еще молод, но я вижу, что печать разума уже затронула тебя. Совет голосовал за твою смерть.
Он поднял голову. В этот момент эльфийка внутренне ужаснулась тому, что увидела. В его глазах была пустота. Безразличие.
- Меня убьют?
- Нет, - быстро ответила она, - пока я жива, я не позволю, чтобы эльфы убивали друг друга. Скоро споры утихнут, и ты уйдешь. И никогда не вернешься сюда.
Он мрачно кивнул, соглашаясь.
- Я понимаю вас.
Она могла ожидать от него любых слов, кроме тех, что он произнес.
- Это хорошо.
Она повернулась и вышла, чувствуя на своей спине взгляд его золотистых глаз. Ожидающий снаружи темный эльф отделился от стены, о которую опирался и задумчиво посмотрел на Элианаль.
- И что ты думаешь?
По щекам эльфийки текли слезы.
- Я не хочу быть голосом совета, Алвейн, - еле слышно произнесла она, - то, что мы делаем – это неправильно и я…
- Тогда откажись, - спокойно оборвал ее он.
Она недоуменно взглянула в его глаза и, мгновением спустя, первой отвела взгляд. Дрожа от сдерживаемого гнева, Элианаль успокаивала себя тем, что он был единственным, кто мог заставить ее отвести глаза.
- Позволь им решать, - его ледяной тон говорил о том, что и он вышел из себя, - это легче. По крайней мере, не придется отвечать за последствия.
- Ты прав, - она неожиданно почувствовала сильную усталость, - я должна быть сильнее.
Взгляд Алвейна смягчился, а темные, лиловые зрачки предательски заблестели.
- Пойдем, - он мягко взял ее за плечи, - тебе нужно отдохнуть. Ты ведь спасла его, так? Вот и незачем переживать. Ты уже распорядилась принести ему еды?
- Я пошлю Алалиэль, - мягко сказала эльфийка, - ты проводишь ее?
Она посмотрела в глаза Алвейну. Темный эльф улыбался, не отвечая ей. Потому, что ответ она знала. * * * - Илуэн Алвейн!
Звонкий голосок юной эльфийки прервал тяжелые мысли, кипящие в котле его разума. Они вдвоем шли по вымощенной пиленым камнем дорожке в направлении амбара.
- Да? – рассеянно бросил темный эльф.
- А правда, что он воплощение зла?
Алвейн мягко улыбнулся.
- Кто тебе это сказал?
- Алонэ Айанналь. Она сказала что он – это как язва после мертвого дождя.
- Нет. Это не совсем так, - подумав, ответил, он, - помнишь, как Илитиэль упала с изгороди и поранила руку?
Девочка кивнула, серьезно глядя в его темные как ночь глаза.
- Она упала потому, что расшатался столбик, на котором держалась ограда. А столбик шатался, потому, что дождь размыл землю. Так вот он – это как тот столбик, из-за которого может упасть изгородь.
- Дождь может размыть под ним землю?
Алвейн посерьезнел.
- Да, принцесса. Дождь может размыть под ним землю.
Он остановился у амбара. Юная эльфийка, ничтоже сумняшеся, нырнула внутрь и вскоре вернулась, уже без корзинки. На ее лице читалось удивление.
- Илуэн Алвейн, он просто сидит и смотрит в одну точку, - в ее голосе звучала обида, - он даже не посмотрел в мою сторону.
Темный эльф взял ее за руку и повел прочь от амбара.
- Не думай об этом принцесса. Видимо, он просто устал. А тебе пора к матери.
Девочка послушно затопала рядом с Алвейном. Когда они уже отошли достаточно далеко, она на мгновение обернулась. Зияющая дыра открытого входа в амбар теперь казалась Алалиэль пугающей. Где-то внутри сидел странный, нелюдимый мальчик, занятый собственными мыслями. * * * Не было никаких мыслей. Он просто сидел и смотрел в одну точку, не думая ни о чем. Жизнь теперь казалась ему полной бессмыслицей. Была еще одна причина, по которой он избегал мыслей.
Где-то внутри него глухо ворочалось нечто, что пугало его до безумия. Оно словно питалось его воображением, утихая, когда он «застывал», заставляя мысли покинуть разум. Он пропустил закат. Раньше он редко пропускал закаты, любуясь багровыми облаками и ловя последние лучи прячущегося за голыми верхушками деревьев солнца.
Луна печально заглядывала в окошко над входом в амбар, лаская его серебристыми лучами. Больше всего на свете ему хотелось исчезнуть, так чтобы его никогда не существовало.
Легкие отзвуки шагов вывели его из состояния оцепенения. На пороге амбара стоял кто-то. Луна светила ему в спину, от чего он казался одной сплошной тенью. Незнакомая фигура направилась к нему и холодок страха пробежал по спине мальчика.
Вдруг, в руке незнакомца вспыхнул огонь, осветив его лицо. Серьезное, с правильными чертами, лицо темного эльфа, с немного грустными глазами. Но мальчик не смотрел на него. Он как завороженный уставился на пламя. Оно горело в нескольких дюймах от ладони незнакомца, отбрасывая причудливые языки и играя тенями на складках его одежды.
- Нам пора, - произнес темный эльф со вздохом.
- Куда? – бессмысленные слова, сами по себе вырвались у мальчика.
Он действительно не хотел уходить, находясь под странным, гипнотическим воздействием волшебного пламени. Однако в следующую секунду, он уже осмысленно посмотрел на незнакомца.
- Мне пора?
- Я покажу путь, - произнес темный эльф, и в его голосе словно прозвучало сожаление, - твое место не здесь. Но я могу тебе помочь.
***
Негромкий шорох неподалеку заставил его насторожиться. Алвейн явно тоже уловил его и резко нырнул в темноту. Огненный шар покачивался на месте, освещая небольшое пространство вокруг себя. Вскоре он вновь выхватил из темноты лицо Алвейна. Темный эльф держал на руках что-то живое, шевелящееся.
Довольное урчание выдало кота. Алвейн почесывал у него за ухом, от чего тот явно блаженствовал.
- Ты так и будешь прятаться, принцесса? – негромко произнес темный эльф.
Мальчик недоумевающе уставился на него. Рядом с ними никого не было и, насколько он мог это видеть в полутьме, единственной крупной живностью поблизости можно было считать только одинокого, визгливо лающего пса, охраняющего чей-то дом. Хотя могло оказаться и так, что принцессой его провожатый называл другого кота.
Раздавшийся позади голос заставил его вздрогнуть и обернуться.
- Илуэн Алвейн, - обиженный голос явно принадлежал девочке, - мама говорила, что ее с амулетом даже ты не сможешь меня увидеть.
Темный эльф хитро подмигнул в темноту.
- А мама не сказала тебе, что для этого необходим один очень важный элемент?
- Какой? – быстро спросила она.
Во тьме рядом с мальчиком проявился неясный силуэт, который вскоре превратился в юную эльфийку примерно его возраста. Она прятала что-то в мешочек на поясе.
- Нужно слушаться старших, - строго произнес Алвейн, но на его лице продолжала играть улыбка, - иначе ничего не выйдет.
- Я уже не маленькая, - обиженно протянула девочка, - между прочим, а что вы делаете посреди поля поздно ночью?
Эльф выпустил недовольно заурчавшего кота и взял ее на руки.
- Любуемся на луну. Ведь она прекрасна, правда? – он обернулся к мальчику.
Тот нехотя кивнул, соглашаясь. Сцена проявления заботы и любви не вызвала в его душе ничего, кроме острой, едкой горечи, заполнившей все существо отвергнутого. Однако он не был намерен выказывать ее кому бы то ни было. Жизнь научила его молчать.
- Тогда я хочу с вами, - в ее голосе сквозило любопытство, - я тоже хочу посмотреть на луну… и мне совсем не хочется спать!
Эльф расхохотался, но в следующую секунду взгляд его упал на мальчика, и в глазах его появилась жалость. Отверженный отвернулся, стараясь подавить гнев, вспыхнувший в нем, гнев, порожденный жалостью.
- Хорошо. Ну а вдруг мама проснется и обнаружит твое отсутствие?
- Я оставила записку, - с готовностью выпалила девочка, - что мы пошли погулять вместе.
Эльф сокрушенно покачал головой.
- Вот это-то меня и беспокоит. Ну что ж, ладно, лучше со мной, чем тайком одна будешь бегать. Только пообещай, что больше не будешь брать этот амулет без спросу.
Девочка нехотя кивнула и поцеловала его в щеку. Он задумался о том, сколько упреков придется выслушать утром…
Алвейн почувствовал неладное, когда оглянулся и не обнаружил рядом мальчика. Закрыл глаза и сосредоточился, обнаружив его легкий, тающий след. Он исчезал где-то в глубине мертвого леса. Эльф тяжело вздохнул.
- Куда он пошел, илуэн Алвейн? – непосредственный детский взгляд Алалиэль огнем ожег дремлющее в нем чувство вины, - все-таки странный какой-то…
Одинокий. Эльф не ответил, стараясь представить себе, что может чувствовать ребенок оставшийся в одиночестве посреди Мертвого леса, для которого дороги домой уже не существует. И содрогнулся.
Что же мы творим, думал он. Возможно, смерть была бы лучшим выходом для отверженного. Все лучше, чем медленная, мучительная гибель в Мертвом лесу.
Алалиэль вертела в руках какой-то предмет.
- Что это, - полюбопытствовал Алвейн, - откуда это у тебя?
Предмет оказался маленькой, старой, потертой шкатулкой из красного дерева. Алалиэль бережно подняла крышку.
- Он отдал мне это. Перед тем как ушел. Ой, смотри, что тут!
Раздался легкий, немного печальный хрустальный звон. В руках девочки было изящное тонкое изделие, с невероятно тонкой резьбой, которую было заметно даже в полутьме, что их окружала. Алвейн смотрел на прозрачный колокольчик, отражающий свет огня и думал о том, что звон сам по себе не может быть печальным. Это просто звон, но печаль в душе трактует звук по-своему.
Только вот этот колокольчик по-другому звенеть уже не будет. ~ Конец второй главы ~
[jap] 死はあなたでとりわけそれ待つ時着く。[/jap]
 
|
| |
| |
| RedLight | Дата: Понедельник, 29.12.2008, 15:46 | Сообщение # 2 |
 Каманданте
Группа: Админ
Команда: Белые Вороны
Сообщений: 2618
Репутация: 213
Статус: Offline
| Фентези почитать я куда люблю более чем игры. А фильмов так вобще нихт нету почти. Сам я большой поклонник Толкиена (за масштаб мысли) и особенно Анджея Сапковского, за нереальный реализм "Ведьмака" Камрад Error за начало - зачОт! Правда прочитав ощущение что это и не главы, а предисловие чего то более масштабно-глобального. ВЫкладывай короче, сколько у тебя там страниц? Две тыщи?  Небольшая просьба. Камрад добавляй немного деталей в описании местности и внешнего вида. Немного сложновато предвтавлять себе происходящее. Совсем немного в ключевых моментах. Хотя... Если дальше будет раскрываться тема подробней - то можно и оставить как есть.
РекIине гьабе!
Ввере кьвагье!!! Кьаву чIвараб гIарада
  
|
| |
| |
| Kyuzo | Дата: Понедельник, 29.12.2008, 20:35 | Сообщение # 3 |
|
Мишимото
Группа: Читатель
Сообщений: 128
Репутация: 30
Статус: Offline
| В принципе я люблю раскрывать постепенно, не вкладывая большой смысловой нагрузки. Не всем приятно читать огромные шестистраничные описания, вот я и пошел по "Стругацкому пути" постепенного раскрытия, по мере развития. Книга это новая, пишу сейчас, хотя идея и правда глобальная, а первые главы только "усыпляют бдительность", так задумано
Есть уже законченные две книги, но они были написаны еще в "зеленом" 16-летнем возрасте, так что даже не знаю, выкладывать или нет :))
[jap] 死はあなたでとりわけそれ待つ時着く。[/jap]
|
| |
| |
| Kyuzo | Дата: Вторник, 30.12.2008, 12:54 | Сообщение # 4 |
|
Мишимото
Группа: Читатель
Сообщений: 128
Репутация: 30
Статус: Offline
| ~ Глава 3 ~
Он подкинул в костер еще пару веток и выставил перед пламенем руки. Расслабляющее тепло проникло в них, и в уже затянувшейся ране на ладони появилась приятная, ноющая боль. Он снова здесь.
Даже глубоко в своей душе, изгнанник не решался назвать это место своим домом. Когда-то давным-давно, кто-то учил его тому, что дом – это то место, с которым у тебя связано много хороших воспоминаний. Изгнанник пытался вспомнить такое место, однако ничего подобного вспомнить не мог. Мертвый лес вызывал самое большое волнение в его душе, однако приятными эти воспоминания назвать было сложно.
Хотя, быть может, что-то и было.
Он задумался, пытаясь понять, что же кажется ему неправильным в этом до боли знакомом месте. Что-то, отличающее его от мрачного колючего пустыря, которым оно было когда-то.
Огонь весело трещал, жадно пожирая ветви и, словно голодный зверь, требовал добавки, разбрасывая во все стороны искры – останки своего пиршества. Изгнанник швырнул в пламя несколько крупных сухих веток, следя за тем, как пламя подхватило их и, словно выждав секунды, быстро побежало по одной из веток вверх, охватывая ее копной огненно-рыжих язычков.
Что-то теплое шевельнулось под его левой рукой и он, не отрываясь от раздумий, погладил лежавшего рядом с ним огромного кота по лоснящемуся в отблесках огня пушистому меху, позволяя грезам прошлого увести себя назад по дорогам времени.
***
Мальчик бежал, не разбирая дороги, не обращая внимания на то, как острые шипы кустарников и торчащие во все стороны ветви рвали одежду и раздирали в кровь незащищенные руки и лицо.
Мертвый лес беззвучно провожал его. Ветви не казались ему живыми конечностями, тянувшимися к нему, чтобы задержать, они были мертвыми, и от этой мысли в его душе возникал дикий, безотчетный страх. И мальчик бежал, боясь остановиться, надеясь, что лес кончится…
Он споткнулся у корней большого дерева, толстая коряга, торчавшая из-под земли не была заметна во тьме. Он кубарем полетел по грязной земле и замер, боясь пошевелиться. Зловещая тишина, наконец, настигла его.
Собрав всю свою волю в кулак, мальчик осторожно подполз к дереву и прижался к нему спиной, стараясь охватить взглядом всю полутьму, что издевательски выставила перед его глазами корявые силуэты причудливо изогнувшихся деревьев.
Измученный разум сдался перед натиском отчаяния и слезы потекли по его щекам, смешиваясь с грязью и кровью. Эта первая, самая длинная ночь, показалась ему вечностью…
Он заснул только под утро и вскоре проснулся от холода. Утренний ветер скользил по верхушкам деревьев, издававших жуткий надрывный скрип. Этот единственный звук давил на его нервы, и без того натянутые тонкой струной. В желудке измученного изгнанника заурчало, и он сглотнул, пытаясь привести мысли в порядок.
В момент своего бегства он даже не предполагал тех трудностей, с которыми теперь столкнулся лицом к лицо. В тот момент ему было все равно, хотелось умереть, убежать подальше от тех, кто приговорил его к такой жизни. Однако ночь прошла, настало утро, и организм продолжил привычное функционирование, заставив его пожалеть, что корзинка с едой осталась в руках того незнакомца, илуэн Алвейна, провожавшего его.
Недовольное мяуканье неподалеку застало его врасплох, и он подскочил на месте, больно ударившись о ветку дерева. Большой черный кот стоял рядом с ним, и, казалось, осуждающе смотрел на него пристальным взглядом оранжевых глаз с черным вертикальным зрачком.
Боясь спугнуть зверька, мальчик присел на колени, ощущая, как сильно колотится его сердце – он был не один! Казалось, прошла целая вечность, прежде чем кот неспешно двинулся к нему и потерся пушистой мордочкой об его исцарапанное колено.
Изгнанник бережно взял его на руки, едва справившись с неожиданной тяжестью зверька.
- Ну что ж ты, - он заикался от волнения, - откуда?
Кот пронзительно мяукнул, и мальчик поспешно прижал его к себе, но зверек неожиданно изогнувшись, легко вырвался и спрыгнул на землю. Изгнанник боялся, что он убежит, но кот только смерил его долгим пристальным взглядом и снова пронзительно мяукнул, отбежал на несколько метров и принялся тыкаться носом в покрывало, лежащее у корней соседнего дерева.
Покрывало! Сердце мальчика испуганно екнуло, но он тут же успокоился. Кто бы ни оставил это, если бы он хотел зла, ничто бы не помешало ему сделать это тогда, когда изгнанник спал. Однако, несмотря на это понимание, сердце его испуганно забилось в груди, пока он подходил ближе.
Под покрывалом оказалась корзинка. Он бережно снял кусочек пергамента, укрывавший содержимое и осторожно извлек на свет содержимое. Пергамент оказался эльфийской картой леса с магическим компасом. В корзинке обнаружились: дорожный хлеб, несколько больших кусков сушеного мяса и фляга с водой. Эти простые вещи сейчас показались ему дарами небес. Он жадно схватил мясо и с трудом откусил огромный кусок, едва поместившийся во рту. Пережевывание давалось очень тяжело.
Недовольное мяуканье привело его в сознание.
- Ты прав, - тихо произнес он, глядя на кота, - нужно быть экономнее. Кто знает, сколько еще дней идти.
***
Кот спал. Изгнанник с теплотой посмотрел на своего мохнатого спутника и осторожно погладил его по теплой, густой шерстке. Фамильяр неосознанно проецировал в его сознание собственные сны, так же легко как и сам мог появляться в снах хозяина. Их сны часто были общими и первое время довольно непривычными для изгнанника, ибо грезы зверька изобиловали анахронизмами. Помимо прочего, коту снились маленькие серые зверьки с длинными хвостиками. Изгнанник никогда прежде не видел подобных зверьков, но он предполагал, что это – память поколений.
Завтра будет тяжелый день, подумал он. Вряд ли древняя магия этих мест однозначно отреагирует на то, что собирались сделать смертные существа.
* * *
Элианаль упрямо смотрела в его глаза, откинув со лба прядь невесомых, золотистых волос. Алвейн тяжело вздохнул и расслабился, позволяя взгляду мечтательно и привычно скользить по белоснежным, невесомым волнам струящихся складок ее платья.
- Хорошо, но зачем тебе идти с группой? Разве не достаточно, что там буду я?
Взгляд эльфийки смягчился.
- Ты и сам ведь знаешь, что я права. Община давно уже застаивается, и я только занимаюсь бесполезным просиживанием. Тем более, ты знаешь, как опасна магия крови. Лучше подготовиться к неожиданностям.
- Ты ведь не этого боишься, - Алвейн пытливо посмотрел на нее, но эльфийка уже опустила голову.
Она посмотрела на свои руки, думая о чем-то.
- Я уже и сама не знаю, чего боюсь и о чем думаю. Мне кажется, я стараюсь занять разум мыслями, потому, что иначе потихоньку схожу с ума. Изо дня в день повторяется одно и то же. Поэтому, не проси меня остаться. Пожалуйста.
***
Сидя на пеньке, оставшемся от одной из разрушенных колонн, Тераннон наблюдал за тем, как лучи рассветного солнца неутомимо изгоняли последние крупицы мрака из обрушившегося древнего святилища. Удивительно, но здесь, в этом мертвом для людей месте, расцветала жизнь.
Он впервые увидел плющ. Дивной красоты цветочки усыпали сеть тонких, прочных стебельков, усеянных изумрудно-зеленой листвой. Гибкие побеги обвивали все высокие колонны и сохранившуюся арку прохода, словно бы игнорируя «невысокие» останки плодов человеческого труда.
Здесь повсюду росли цветы.
Пробиваясь между камней, они тянулись к восходящему солнцу, переливаясь в его лучах сверкающими, дрожащими каплями росы на лепестках.
Казалось, покой и безмятежность пропитывали сам воздух здесь, успокаивая и согревая даже растревоженную воспоминаниями душу изгнанника. Лишь зияющее нутро исчезающей в подземном проходе лестницы настораживало и не давало ему окончательно расслабиться.
Негромкий шум заставил его насторожиться. Небольшой куст на располагавшемся неподалеку холме, очевидно, прикрывал вход в нору, поскольку сейчас оттуда медленно вышел пес. Точнее то, что когда-то им было. Тераннон напрягся, но затем, взяв себя в руки, сосредоточился и расслабился, рука изгнанника скользнула к эфесу меча, покоившегося в ножнах.
Остекленевшие красные глаза мертвого пса смотрели прямо на него. Изодранная плоть волокнами висела на собаке, словно была пришита неумелым чучельником. Однако при первом же движении это ощущение пропало.
Пес быстро опустил голову и снова поднял ее, из полураскрытой пасти раздался едва слышный скулеж. Изгнанник вздрогнул, взглянув на спину собаки. Там росла шерсть. Потрясенный, он даже не заметил, как собака сделала два шага вперед, очнувшись, только когда вновь услышал скулеж, закончившийся резким, жалобным тявком.
Тераннон моргнул, тряхнув головой. Пес, наверное, был галлюцинацией.
А как еще можно объяснить то, что он видел перед собой обыкновенное для вполне обыкновенной собаки поведение мертвого пса?
Он осторожно извлек из ножен меч и положил на колени. Затем посмотрел на пса и осторожно негромко свистнул. Собака насторожилась, подняв уши. Зарычала и попятилась, но тут же остановилась и снова тихонько заскулила.
- Эй, - он позвал ее, но собака не сдвинулась с места.
Краем глаза изгнанник увидел пушистый черный комок, направлявшийся к ним. Толстяк чинно прошествовал мимо неподвижно стоящего пса, вспрыгнул на колени к Тераннону и сыто мяукнул.
Изгнанник задумался, не сводя взгляда с мертвого пса. Если даже кот не реагировал на него, значит этот «мертвец» был другим. В этом-то и была странность. Обычно они нападали сразу…
Он уловил короткий свист стрелы, но вряд ли успел бы что-нибудь сделать – в боку пса словно из ниоткуда появилась стрела. Начиненная магией, она полыхнула пламенем, но Тераннон, тут же оказавшийся радом, затушил его плащом. В мыслях кольнуло запоздалое предостережение, но пес только посмотрел на него мутными стеклянными зрачками и внезапно вывалил страшного вида язык, лизнув руку изгнанника.
Тераннон знал, что когда душа отделяется от тела, выделяется большое количество энергии. И он не был готов уловить ее всплески именно сейчас. Пес был живым. Был.
Подошедший эльфийский страж хмуро смотрел на них. Тераннон усмехнулся, не глядя на него. Ясно о чем думал общинник, они всегда были предсказуемы. Словно в подтверждение его слов, страж сплюнул и отошел, убирая за спину длинный лук.
- Не зря тебя изгнали, отродье, - его тихий голос не остался не услышанным, но Тераннон не обратил на эти слова ни малейшего внимания. ~ Конец третьей главы ~
[jap] 死はあなたでとりわけそれ待つ時着く。[/jap]
|
| |
| |
| Kyuzo | Дата: Вторник, 05.05.2009, 19:29 | Сообщение # 5 |
|
Мишимото
Группа: Читатель
Сообщений: 128
Репутация: 30
Статус: Offline
| ~ Глава 4 ~
Возможно каждому иногда приходят в голову странные мысли. Это когда делаешь что-то серьезное, а ум, словно не желая концентрироваться на поставленной задаче, подсовывает сознанию легкомысленные картинки, раздваивая ощутимую реальность.
Тераннон думал о ветре. Свободный и независимый, он не ведает никаких преград и условностей. Ведь это так просто – все, что не дает пройти – препятствие, а лететь можно куда угодно – ведь в небесах нет стен, дверей и решеток, нет уз и цепей, нет тех, кто желает решать за тебя, что делать, куда идти…
Ветер дует там, где хочет…
Элианаль, тем временем, внимательно осматривала руины. Ее длинное белоснежное платье развевалось на легком ветру так, что создавалось впечатление – дунь ветер посильнее и эльфийка, подобно перышку, полетела бы по воздуху. Ее, конечно, завораживала древность и история этих мест, но в данный момент глава общины просто пыталась успокоиться.
Ее утренние тревоги усилились при виде спокойного, невозмутимого Тераннона. Не оправдав ее логичные ожидания, он абсолютно не походил на изгнанника. Кто-нибудь со стороны мог бы подумать, что он по-прежнему живет в общине. Подумать только, он даже поприветствовал ее искренней улыбкой.
Элианаль постоянно напоминала себе, что в душе изгнанника живет тьма. В конце концов, он мог лгать и изворачиваться, искусно притворяться, повинуясь воле бездны…
Она заглянула в подземный проход. Из темного провала несло сыростью и каким-то затхлым, приторно-сладковатым ароматом. Ее вдруг неудержимо потянуло внутрь. Эльфийка вздрогнула, ощутив на своем плече руку.
- Не стоит, - она едва расслышала тихий голос Тераннона, - не смотри туда.
Она стряхнула его руку и, вложив весь свой гнев во взгляд, собиралась одарить им эльфа, но он уже отвернулся и смотрел на одного из стражей.
В руке стража был натянутый лука, стрела смотрела в сердце изгнанника.
- Еще одно подобное движение, - голос стража дрожал от гнева, - и ты отправишься к праотцам, выродок.
Она ждала реакции Тераннона, но на его лице царило то самое отрешенно-недоуменное выражение, которое делало его невероятно похожим на того маленького мальчика, которого когда-то изгнали из общины.
Он тяжело выдохнул и отошел прочь, усевшись на обломок колонны и, опустив голову, погрузился в свои, очевидно невеселые, думы. Его длинные, черные волосы, спускавшиеся из-под наброшенного капюшона походили на зловещие черные щупальца.
И все же он еще не сделал ничего такого, что могло бы позволить судить о нем как о враге.
- Говорят в горах нет земных язв, - обронила она, стараясь смягчить напряженную обстановку.
- Выдумки, - нехотя отозвался Тераннон, - магистр пытается понять природу их возникновения, но его путь неясен никому из адептов.
- А тебе? - спросила эльфийка, отметив пренебрежительное «адептов».
- А что мне? - его голос стал тише, - я, как и все, могу лишь догадываться. Ритуал должен все прояснить. Если верить энтам, конечно. И, еще…
Он заколебался и Элианаль осторожно спросила:
- Что?
- Не заглядывай в проход. Я уже видел такие руины. В них нет ничего понятного ни тебе ни мне, ни кому бы то ни было здесь. То, что внутри, питается энергией во всех ее проявлениях. Оно не выйдет наружу… по крайней мере никогда не выходило… но если туда зайдешь, то уже не выйдешь.
- Алонэ Элианаль, - голос стража разрушил магнетическое воздействие голоса изгнанника, - пророк уже здесь.
Высокий старик в серой робе, подвязанной обыкновенной бечевкой, приближался к ним и вскоре, шуршание его посоха в траве сменилось постукиванием о заросший травой камень, которым были вымощены руины. Издали он не казался таким высоким, но вблизи оказалось, что он на порядок выше любого из эльфов. На его морщинистом лице неестественно выделялись пронзительно голубые глаза в обрамлении длинных белоснежных волос и бороды.
- А, Элианаль.
Едва он произнес ее имя, как эльфийка почтительно склонила голову. Через мгновение, ее примеру последовали стражи, и только Тераннон, не меняя позы, сидел на своем месте. Взгляд старика скользнул к изгнаннику, ощупывая его пристальным вниманием.
- Итак, это все-таки ты.
Тераннон поднял голову и встретил глаза пророка недоуменным взглядом.
- Не обращай внимания, - старик благодушно улыбнулся. Изгнаннику его улыбка показалась чересчур фальшивой, и он настороженно следил за каждым движением пророка. Тот осмотрел присутствующих, нахмурился, потер лоб и задумался.
- Где Сетилас? И Алалиэль.
- С вашего разрешения, илуэн, - Элианаль говорила тихо, но твердо, - я хотела бы заместить ее бремя. А Сетиласа никто не видел вот уже несколько лун после одного из дождей.
- Так нет же, - старик напряженно всматривался вдаль, - идет, чертяка. Уже скоро.
- Я хочу заменить Алалиэль, - упрямо повторила эльфийка.
Устав слушать непонятный ему разговор, Тераннон принял прежнюю позу. Набежавший неизвестно откуда Бегемот с разгона потерся о его ноги и по-хозяйски устроился между сапог изгнанника, удостоив мимолетным взглядом вышедшего из соседней рощицы эльфа.
Прибывший, нерешительно посмотрев на сидящего особняком Тераннона, подошел к Элианаль, поприветствовав сородичей кивком головы.
- А этот зачем здесь? – он брезгливо указал в сторону изгнанника, - выродок он и есть выродок.
- Рад тебя видеть Сетилас, - нахмурившись, произнес пророк.
Уловив намек, эльф смутился и замолчал, а старик нетерпеливо потряс головой.
- Не все здесь. Элианаль, почему ее нет?
Эльфийка покраснела. Тераннон даже поднял голову, с легкой усмешкой наблюдая за главой общины и стараясь представить себе, что сейчас происходит в ее голове.
- Я уже говорила, илуэн, вы должно быть не расслышали, - терпеливо произнесла Элианаль, - я хочу…
- …кто сказал тебе, что так можно? - неожиданно жестко оборвал ее пророк и раздраженно продолжил, - Алалиэль была рождена только для этого. У тебя другое предназначение, вот и выполняй его. Чужая работа не для тебя. Неужели вы все не понимаете, для чего вы здесь. Все, что вы видите, это игра магии. Этот мир не создан для мыслящих, вы здесь – случайность, прихоть, назовите как угодно. Все, что здесь происходит, вам непонятно и не будет понятнее даже через тысячи лет. И это не шутка, не какая-нибудь детская игра…
Разразившись этой тирадой, он на мгновение умолк, затем продолжил говорить, теперь уже словно с самим собой, на языке, непонятном никому из окружающих его эльфов.
- Хоть я и не привык полагаться на смертных, - наконец, успокоившись, наставительно произнес старик, - но все же, Элианаль, ты подвела меня…
Он раздраженно щелкнул пальцами и рядом с ним воздух, словно накалился докрасна. Из полыхающей огнем трещины, будто бы расколовшей пространство надвое, показались скользящие щупальца извивающихся, ветвящихся молний. А потом мир ослепительно вспыхнул и раздался звук, словно неподалеку во время грозы одновременно ударили несколько молний.
- Вот и моя девочка, - удовлетворенно произнес повеселевший пророк, - хорошо, что ты захватила свой подарок. Очень… кстати… хм… да, кстати. Хотя, припоминается мне, он должен был находиться у другого…
Тераннон поднял голову.
Алалиэль стояла перед ними в легкой белой домашней тунике, безо всяких воздушных, развевающихся ленточек, что усеивали наряд Элианаль. На ее ногах были легкие бледно-коричневые полусапожки на мягкой кожаной подошве, явно не приспособленные для прогулок. Длинные каштановые волосы девушки были собраны в пучок.
В руке она держала до боли знакомый ему хрустальный колокольчик. Вздрогнув, изгнанник отвернулся, пережив приступ болезненных воспоминаний. Кто-то подошел и тронул его плечо, Тераннон поднял глаза и непроизвольно отшатнулся. Алалиэль стояла рядом и протягивала ему колокольчик.
- Кажется, это принадлежит тебе.
- Нет, - слова, произнесенные вслух, словно отрезали ножом последние сомнения, - я не возьму его назад.
Он твердо встретил взгляд лукавых голубых глаз пророка.
- Очень хорошо, - наконец произнес старик, - пусть будет так. Алалиэль, ты уже вспоминала?
- Да илуэн, - девушка подошла к нему, - нечетко и частично… и я еще не все понимаю…
- Неважно, - отмахнулся пророк и вдруг, наклонившись, принялся шептать что-то ей на ухо.
Нехотя отвернувшись, Тераннон вдруг поймал брезгливый взгляд Сетиласа. Охотник неслышно подошел к нему и теперь стоял в трех шагах, сверля изгнанника глазами.
- Не смей даже думать о ней выродок.
Он подошел еще ближе и теперь возвышался над Теранноном. Но едва Сетилас потянулся, чтобы схватить изгнанника за ворот, как тот резко поднялся и отпихнул охотника так, что тот едва не упал. Быстрым движением, Сетилас извлек меч и наотмашь рубанул изгнанника по поясу, но его уже встретила сталь наполовину извлеченного из ножен клинка. Тяжелый сапог врезался в живот охотника, опрокинув его на землю, и меч Тераннона вернулся в ножны, грозно сверкнув полированным навершием.
- Сетилас, - окрик Элианаль остановил наполовину извлеченный лук охотника.
- Мы еще поговорим об этом, - пообещал он.
Тераннон равнодушно смотрел на него, не испытывая ни радости от кратковременной победы ни горечи по поводу ненависти общинников. Выждав немного, он, не глядя, нагнулся и погладил шипящего кота по топорщащейся шерстке, успокаивая животное.
- Как вы похожи на себя, - неприязненно произнес пророк, - похоже, ничто на свете не заставит вас измениться. Ну что ж… пора…
Свет ослепил его. Тераннон зажмурил глаза, морщась от боли, а когда попытался их открыть, его захлестнуло странное чувство покоя. Разум отчаянно старался вырваться из ловушки, но тело не слушалось. Не было никаких чувств, как будто разом отнялись руки, ноги, словно все тело завернули в неприятную мокрую простыню, сковывающую движения…
Словно муха, попавшая в мед, подумалось ему. Плавающее в безбрежном океане небытия сознание все еще слабо сопротивлялось неизвестности, поглощавшей рассудок стремительными волнами. Но вечно это продолжаться не могло, и вскоре он расслабился, вслушиваясь в тишину, окружающую разум.
- Рю! Возьми меня с собой!
Он вновь очнулся, а разум, иссушенный безумием непонимания, как испорченная машина все еще старался функционировать, понимать, понимать, понимать…
- Рюдзо!
- Нужно помогать матери, Айоко. И скажи отцу… погоди. Нет… не говори ничего.
Маленькая черноволосой девочки со смешными косичками. На лице – пугающе серьезное выражение.
- Рю! Когда ты вернешься?
Хрустальный колокольчик. На тонком прозрачном стекле изящной вязью вьется серебряная гравировка.
- Вот возьми. Когда я вернусь, он зазвонит, обещаю. ~ Конец четвертой главы ~
[jap] 死はあなたでとりわけそれ待つ時着く。[/jap]
Сообщение отредактировал Kyuzo - Вторник, 05.05.2009, 19:30 |
| |
| |
| Kyuzo | Дата: Вторник, 05.05.2009, 19:32 | Сообщение # 6 |
|
Мишимото
Группа: Читатель
Сообщений: 128
Репутация: 30
Статус: Offline
| ~ Первая интерлюдия ~
Мелодичный перезвон хрустального колокольчика разбудил его и исчез где-то вдалеке, изредка напоминая о себе легкими отзвуками, едва остающимися на грани слышимости. Тераннон открыл глаза как раз, чтобы увидеть падающую каплю воды, застывшую у самого зрачка. Она сверкала и переливалась, но источника освещения не было видно, как будто бы вода светилась сама по себе, изнутри.
Он встал. Точнее попытался встать, ибо лужа, в которой лежал эльф, оказалась заполненной вязкой, тянущейся субстанцией.
«Рюдзо…» Шепот, раздавшийся в голове, заставил его вздрогнуть. Внезапно, ему стало страшно. Тьма окружавшая место, где он лежал, казалась такой же вязкой и непроходимой, как и нечто, удерживающее эльфа на земле.
«Спи спокойно, мой дружок…».
Волна воспоминаний захлестнула его. Стены необработанного камня… неровный свет пылающего огня… ее руки, добрые, ласковые… и нежный тихий голос…
«Протрубил уже рожок…»
Но вместо рожка прозвучал колокольчик. Прозвучал настойчиво и громко, неожиданно для Тераннона. Рванувшись, он раскрыл рот и закричал, сотни нитей тянулись вслед за эльфом, стремясь удержать ускользающую добычу и жадно, разочарованно лопались, издавая жуткое звучание лопнувшей струны мандолины.
«Увидав луны восход…»
Ее лицо неподвижно… каштановые волосы в красной краске… мама где-то запачкалась и расстроилась, потому, что больше не хочет разговаривать…
Тераннон рванулся с удвоенной силой, преодолевая сопротивление вязких нитей. Отрываясь и падая, они оставались лежать на земле как длинные, черные змеи, которым оторвали головы.
«Время медленно идет…».
Резким, отчаянным движением, он оборвал остатки пут и откатился в сторону, слишком близко к сумраку, но тенета мрака внезапно расступились и он увидел дверь, закрывающую вырубленный в черной скале проем.
Дверь открылась, и он увидел мальчишку в длинной белой ночной рубашке со свечой в оловянном подсвечнике. Тераннон тяжело дышал и смотрел на него пытаясь понять, что происходит.
- Кто ты? – наконец спросил он.
Мальчик молча протянул ему подсвечник и исчез во тьме прохода. Тераннон последовал за ним, но тот, словно растворился в длинном коридоре, едва освещенном прыгающим светом редко расставленных факелов. Он всматривался, стараясь углядеть конец коридора, который, казалось уходил в бесконечность.
Пляшущие тени на стене походили на гротескные фигуры, протягивающие к эльфу длинные крючковатые пальцы. Тераннон обернулся, его взгляд упал на каплю воды, ту самую, что он увидел первой, придя в себя. Она издевательски поблескивала, зависнув в воздухе, нарушая законы природы, при том, что эльф не чувствовал ни следа магии поблизости.
- А и черт с тобой, - звук собственного голоса успокоил его, но хаотические потоки мыслей продолжали утягивать разум эльфа в водоворот безумия.
Он медленно двинулся по коридору, сжимая в руке подсвечник с догорающей свечой. Даже при неровном свете редких факелов она была почти бесполезной, но вскоре коридор резко завернул влево, и факелов стало меньше. Точнее за углом их не стало совсем.
Свеча? Хмыкнув, Тераннон положил на пол жалкий источник света и выдернул из крепления ближайший факел. Пламя протестующе взметнулось, отбросив несколько голодных язычков, и успокоилось, продолжая нервно пожирать обмотанную просмоленной тканью древесину.
***
Слепящее пятно свет в конце коридора постепенно увеличивалось в размерах, пока он не увидел четкие очертания арки проема.
Снаружи угрюмо дул ветер, лениво сдувая бледно-желтый песок с бесчисленных барханов. Тераннон недоуменно огляделся. Такого количества песка он еще никогда не видел. Ни одного деревца, ни клочка травы, только песчаные холмы и редкие колючие растения, желтые и высохшие.
Солнце уже садилось, но песок все еще хранил следы того жара, что стоял здесь недавно. Взгляд эльфа зацепился за белесую решетку, торчащую в одном из песчаных холмов. Какое-то животное, должно быть, давным-давно издохло здесь, оставив лишь этот мрачный, навевающий мысли о неизбежном, след.
Вдалеке, из-за дальнего бархана показалась крохотная человеческая фигурка. Шатаясь, очевидно от усталости, она брела по пескам, постепенно приближаясь. Прошло немало времени, прежде чем Тераннон сумел разглядеть роскошный красный плащ, казавшийся совсем неуместным в этом бледном, угасающем мире и длинные белоснежные волосы, скрывающие лицо путника. Грубые черные сапоги на толстой подошве оставляли странноватые следы, постепенно уничтожаемые песчаным ветром.
Человек остановился в десяти шагах от него. С этого расстояния развевающиеся волосы путника позволили разглядеть правильные, почти аристократичные черты лица, на котором двумя угольками выделялись черные как ночь зрачки полузакрытых глаз. Несмотря на кажущуюся усталость взгляда и расслабленность позы, он не производил впечатления простого обывателя. От незнакомца веяло запахом смерти.
Молчание затягивалось, но Тераннону впервые в жизни было нечего сказать. Он попросту не понимал происходящего, положившись на волю неведомого «режиссера», заведующего этим «сном», поскольку происходящее мало походило на реальность.
Раздался чистый металлический звон и в руках у путника очутился меч странной, изогнутой формы, подобной которой эльф не видел никогда.
- Ты пришел, чтобы вспомнить, - у незнакомца оказался приятный голос, отдающий, тем не менее, какой-то невнятной скрытой угрозой, - спустя столько лет…
- Вспомнить что? – не выдержал эльф.
Снова бесконечное ожидание. Путник хмыкнул, не улыбнувшись даже уголком рта и внезапным, неуловимым движением вогнал меч в песок.
И тут же резкая боль чудовищной силы тисками сдавила виски Тераннона. Повалившись в песок, сквозь жуткую пелену терзавшую его разум, он услышал детский смех. Попытался посмотреть на путника, но едва увидев его спокойное, отстраненное лицо, Тераннон ощутил новый приступ боли. Прочная струна словно натягивала череп изнутри.
Яркий свет. Тишина. Тьма.
***
- Рю!
Бальзамом, излечивающим его раны, была тьма. Но сейчас она отступала перед ярким светом, льющимся из открытого окна.
- Рюдзо!
Мутная пелена рассеивалась. Белоснежные занавеси развевались у раскрытого настежь окна словно пара белых лебедей, рвущихся в небо. А небо было чистым, голубым, с нежными барашками редких облаков.
- Вставай соня! Не то пропустишь утренние занятия!
Мама. Утренние занятия!
Вскочив на ноги, он как ошпаренный натягивал на себя широкие коричневые штаны, обматывая их ниже колена тонкими ремешками, затем быстро натянул сапоги и выскочил из комнаты, на ходу заворачиваясь в тунику того же коричневого цвета.
Невысокая стройная женщина в красивом халате остановила его и принялась поправлять одежду.
- Хотел показаться отцу в таком виде Рю? Ладно, уж иди. И не забудь покормить Катцу!
Подхватив приготовленную корзинку, он выбежал во двор, успев на ходу помахать брату, чинившему изгородь.
Высокий, стройный Мицуро выпрямился и помахал в ответ. На нем были только легкие, свободные штаны и сандалии, снятая из-за жары туника висела на одном из столбиков ограды. Тело брата, блестевшее от пота, казалось совершенным из-за множества мускулов, выделявшихся на нем. Закусив губу, Рюдзоо молча дал себе очередную страшную клятву стать таким же сильным и ловким.
Солнце било в глаза так сильно, что он зажмурился. Но свет становился все ярче и ярче, пока не затмил все вокруг, окутав его тишиной…
***
- Ты вспомнил, - легкая улыбка тронула губы путника, - а еще, помнишь…
***
Брошенный в лицо камень он поймал машинально, левой рукой.
- Видишь? – Мицуро довольно усмехнулся, - я говорил тебе, отец.
- Это еще ничего не значит, - проворчал старик, - поди-ка сюда, юный воин.
Рюдзо важно выпрямился и, стараясь сохранить осанку, подошел к отцу, отвесив легкий поклон. Отца он уважал и даже немного побаивался, ибо рука старейшего в роду была все так же сильна и тяжела.
- Хорошо, - отец одобрительно кивнул, - а теперь я хочу, чтоб ты быстро, не думая, сделал то, что я скажу. Если задержишься дольше, чем на две секунды, останешься без обеда. Ты меня понял?
Задержав, от волнения, дыхание он кивнул, закусив губу.
- Рюдзо. Я хочу чтобы ты как можно дальше… бросил камень.
***
- У нас на уме была одна только смерть, - путник невесело усмехнулся. Ветер танцевал вальс вокруг его одежды, словно стараясь усыпать песком каждую складку.
Красивее танцевал только снег. Тераннон стоял молча, стараясь справиться с множеством образов и воспоминаний, заполняющих его разум. Их было великое множество, но поток прибывающих воспоминаний и не думал иссякать. Интуитивно, он понимал, что нужно наоборот, отвлечься, но сознание упорно отказывалось отложить начатую работу.
- Мне пора, - вдруг произнес странник каким-то обреченным тоном, - но ты вернулся… или нет. А может, ты это не совсем ты? В любом случае ты знаешь, что сейчас я произнес больше слов, чем за всю мою жизнь. Но разве так не бывает всегда, когда говоришь сам с собой? А теперь… мне пора…
Он повернулся и зашагал прочь. Тераннон двинулся следом, уже не удивляясь тому, что пейзаж вокруг них стремительно менялся. Ветер унес песок и на его месте возникли изрезанные каньоном холмы, на которых росла только рыжеватая, выцветшая трава и редкие пожухшие цветы.
- Знаешь, я всегда мечтал, - внезапно заговорил странник, - вот я умру, и на моей могиле посадят сакуру. Я люблю сакуру, знаешь ли. Даже представлял себе это дерево и небольшой холм, в котором торчит мой меч. А к рукоятке привязана табличка с моим именем. У нас в роду так всегда так делали, ты же знаешь. Если воин умер, его нужно хоронить недалеко от места смерти. Но я умер в неудачном месте. Здесь никогда не вырастет сакура.
Он подошел к небольшой яме, длиной в человеческий рост и ненадолго замер. Затем повернулся к Тераннону и, медленно пятясь, сошел вниз.
- Тут я и остался, - он впервые улыбнулся, - ты помнишь? Я – помню.
Он лег в яму. Неуловимые перемены словно коснулись его в тот же миг. Теперь Тераннон смотрел в лицо мертвеца, скелета на котором сохранились остатки волос и обрывки полуистлевшей одежды. Могила постепенно заполнялась землей, которая нарастала словно заживающая плоть земли.
Он остался один. Эльф ощутил как неприятный холодок пробежал по его спине, заставив его содрогнуться.
А в следующее мгновение его сознание уже стремительно уносилось прочь…
***
Одинокая мысль, неуловимая, непонятая и даже неосознанная мелькнула как молния, взбудоражив сознание, и оно вспорхнуло из своей темной клетки, стремясь к свободе. Глаза человека, приходящего в себя, на мгновение распахнулись и тут же болезненно зажмурились, уловив ослепительный солнечный свет.
- Гляди-ка, Айзек, он, похоже, шевелиться начал. И ты говори мне, говори, а я свое знаю. Странный он какой-то.
Скрипучая тележка груженая большими белыми мешками, в которую была запряжена старая гнедая кобыла, весело прыгала на ухабах, словно впавший в детство старик, возжелавший тряхнуть стариной и вспомнить бурную молодость. Кряжистый мужик, хлестнув лошадь поводьями, обернулся к жене. В его короткой, седой бороде давно уже не было и единого черного проблеска, а засаленные, всклокоченные волосы не подчинялись даже ветру.
Глубоко посаженные глаза за кустистыми бровями могли бы выглядеть угрожающе, если бы не извечное простодушное выражение лица старика. Он бросил недовольный взгляд на жену.
- А мож он из этих… - старуха замялась, напрягая память, - рысов, что ли, не помню.
- Болтаешь, старая калоша, - проворчал Айзек, - россов давно, поди, истребили всех. И рыжие они. А этот, гляди – волос черный, только выцвел немного.
- Поговори мне тут, - уязвлено пробормотала жена, - вот охвачу ухват, да и огрею по башке твоей седой. Коли не росс, так все равно странный какой-то. Каторжанин, поди, или еще какой разбойник.
- В регистратуру сдадим, - тон старика был примирительным, - там разберутся. Негоже людину валяться оставлять. А коли его недруги избили?
Старуха сморщилась, выразительно похлопав по горлу, но промолчала. Лежащий на соломенной циновке человек что-то простонал, и она изменилась в лице.
- Плохо тебе, сынок? – морщинистая рука легла на его лоб, - горячка у него, Айзек. Но раны вроде бы застарелые, просто избил его кто-то.
Старик, управляющий лошадью, не оборачиваясь, усмехнулся.
- Нельзя ему в регистратуру, - решительно произнесла она, - не дотянет, далека дорога. Вези к нам, там поглядим.
Дикое нынче время, подумал старик, щурясь от яркого солнца, распростершего свои кинжально острые лучи навстречу быстро двигавшейся повозке. Совсем сходит с ума мир. Вон недавно ощупыватели наткнулись на какие-то древние руины, так все королевства всполошились, исследователей в сельву отправили. Да только сельва та девственная, не ходил туда никто. А кто ходил, так тех давно уже никто не видел.
Только под вечер они добрались до небольшого домика в лесной просеке. Однако ни на следующее утро, ни в последующие дни, в регистратуру никто не поехал… ~ Конец первой интерлюдии ~
[jap] 死はあなたでとりわけそれ待つ時着く。[/jap]
|
| |
| |
| cranky | Дата: Вторник, 22.09.2009, 10:24 | Сообщение # 7 |
 Старший Каптёр
Группа: Страйкер
Сообщений: 92
Репутация: 26
Статус: Offline
| Замечательно получается, очень уважаю фэнтези ))) ждем с нетерпением продолжения 
[Снайпер целует контрольным – то в лоб, то в висок]
 
|
| |
| |
|
